Она прожила со Львом Толстым 48 лет и родила 13 детей. Эта женщина была не только любящей и заботливой женой, но и помощницей писателя, посвятила ему всю свою жизнь. Их брак сложно назвать счастливым — Софья Андреевна много страдала. С первого дня семейной жизни она записывала свои мысли и эмоции в дневнике. Ее воспоминания представляют гения Толстого совершенно в ином свете.
Толстой женился на Софье уже через неделю после помолвки
В августе 1862 года Лев Толстой принимал у себя в Ясной Поляне давних друзей — врача Андрея Евстафьевича Берса и его семью. Берс с женой и двумя дочерьми Елизаветой и Софьей на несколько дней остановился в усадьбе писателя.
К тому времени граф Толстой успел построить военную и педагогическую карьеру, а также стал известным писателем. Лев Николаевич обратил внимание на 18-летнюю Софью. Он знал ее, когда она была еще совсем ребенком. Но теперь перед ним предстала юная и образованная красавица, на которую было не просто приятно смотреть. Толстому нравилось беседовать с ней — она отлично умела формулировать свои мысли и идеи.
Софья родилась в дворянской семье и получила превосходное домашнее образование. Она владела немецким и французским языками, изучала историю русской литературы, обожала играть на музыкальных инструментах, а также хорошо писала прозу.
Толстой провел в ее обществе несколько дней и решил: она станет его женой. Наконец-то он встретил ту, которую так долго ждал. У него была бурная молодость и множество связей с женщинами.
Через пару недель, 16 сентября, Лев Николаевич сделал предложение Соне, а она сразу же приняла его. Спустя неделю состоялась их свадьба, сразу после торжества супруги приехали в Ясную Поляну. Софье не терпелось окунуться в семейную жизнь. Однако это оказалось не так уж просто: девушка жила в Москве, а теперь погрузилась в деревенский быт. Она отказалась от светской жизни, занялась домашним и сельским хозяйством и заботами о супруге.
В браке с писателем Софья прожила 48 лет. У них родились 13 детей, пятеро из которых умерли в младенчестве и в детские годы. Из первых тридцати лет супружеской жизни жена Толстого в общей сложности была беременна 10 лет.
С первого же дня их брака Софья вела дневник, которому доверяла все свои мысли и переживания. Ее дневник по праву можно отнести к одному из самых блестящих произведений женской мемуаристики.
Софья Андреевна страдала от любви к мужу и от его безразличия
Уже через несколько недель после свадьбы у Софьи возникли первые переживания о том, что муж ее не любит и не верит в ее любовь. Надо сказать, что еще в день их венчания Лев Николаевич приехал пораньше, чтобы «прояснить отношения» — он вдруг засомневался в ее чувствах. За невесту заступилась ее мать, но под венец Соня пошла с заплаканным лицом.
Первые дни жизни в деревне давались ей очень тяжело.
«Эти две недели я с ним, мужем, мне так казалось, была в простых отношениях, по крайней мере мне легко было, он был мой дневник, мне нечего было скрывать от него. А со вчерашнего дня, с тех пор, как сказал, что не верит любви моей, мне стало серьезно страшно. И стала я сегодня вдруг чувствовать, что он и я делаемся как-то больше и больше сами по себе, что я начну создавать себе свой печальный мир, а он свой — недоверчивый, деловой»
Соня ревновала мужа к его бурному прошлому. Дело в том, что накануне свадьбы Лев Николаевич решил быть полностью честным со своей невестой и дал ей прочитать свой дневник. В нем он описывал свою разгульную жизнь и подробности похождений. Оказывается, у него была связь с крестьянкой Аксиньей из Ясной Поляны, которая забеременела от него и потом родила сына. Для Сони это было таким потрясением, что она плакала всю ночь, но своему возлюбленному ничего не сказала. Теперь, когда она уже стала его женой, ревность никуда не делась.
«Показались мне пошлы наши отношения, и я стала не верить в его любовь.
Он целует меня, а я думаю: не в первый раз ему увлекаться. Я тоже увлекалась, но воображением, а он — женщинами, живыми, хорошенькими, с чертами характера, лица и души, которые он любил, которыми любовался, как и мной пока любуется»
Чем больше Софье казалось, что Толстой ее разлюбил, тем сильнее становились ее чувства к нему. Она буквально не могла насмотреться на мужа, все время хотела прикасаться к нему, но он «не подпускал ее физически».
«Левочка все больше и больше от меня отвлекается. У него играет большую роль физическая сторона любви. Это ужасно — у меня никакой, напротив»
«10 месяцев замужем. Я падаю духом — ужасно. <…> Боль меня гнетет в три погибели. Лева убийственный. Хозяйство вести не может, не на то, брат, создан».
«Я для Левы не существую. Я чувствую, что я ему несносна — и теперь у меня одна цель, оставить его в покое и, сколько можно, вычеркнуться из его жизни».
«Леву ужасно люблю, но злит меня, что я себя поставила с ним в такие отношения, что мы не равны. Я вся от него завишу, и я бог знает как дорожу его любовью. А он в моей или уверился, или не нуждается, но только как будто совершенно сам по себе»
Толстой заставлял жену часто рожать
28 июня 1863 года в семье писателя родился первенец — сын Сергей. В это время Толстой работал над «Войной и миром». Роды прошли тяжело, но Софья почти сразу вернулась к домашним хлопотам. Кроме того, она переписывала начисто все черновики мужа.
Сразу после рождения сына у Софьи развился мастит. Когда она кормила Сережу грудью, то плакала от боли — муж настаивал, чтобы у ребенка было грудное молоко. Но вскоре жена не вытерпела и потребовала нанять кормилицу.
Отношение Льва Николаевича к супруге менялось очень быстро. То он не сдерживал себя в резких выражениях, то просил прощения в ее дневнике, а потом тут же зачеркивал их.
Через год после рождения Сережи появился на свет второй ребенок. Спустя еще два года — третий. С того момента супруги стали жить в разных комнатах. Софья безумно переживала свое душевное одиночество и отстраненность мужа. Одновременно с этим в ней все больше укоренялось чувство вины перед ним. Она хотела быть полезной мужу в его творчестве, поэтому уже не просто переписывала черновики, а занималась их редактурой и переводами на иностранные языки.
«Лёвочка нынче стал ласковее. Он целовал меня, а этого давно не было. Я переписываю ему и рада, что полезна чем-нибудь»
«Холодность и такая явная пустота, потеря чего-то, именно искренности и любви. Я это постоянно чувствую, боюсь оставаться одна, боюсь быть наедине с ним, иногда он начнёт со мной говорить, а я вздрагиваю, мне кажется, что сейчас он скажет мне, как я ему противна»
Софья была истощена постоянными беременностями и родами, вскармливанием малышей и уходом за ними, мужем и заботами по дому.
После рождения 4-го ребенка врачи предупреждали, что следующие беременности или роды будут еще тяжелее, а ребенок и вовсе может родиться с тяжелыми болезнями. Но Толстой был непреклонен и поставил жене ультиматум: «Или ты будешь рожать, или развод».
В июне 1872 года у супругов родился шестой ребенок — сын Петр. Но мальчик прожил всего полтора года и умер в ноябре 1873-го. Потеряв малыша, Софья не жила — существовала.
«Сколько ни думаю о будущем — нет его. И только зазеленеет трава над Петиной ямкой, как её взроют для меня; это мое постоянное мрачное предчувствие»
Толстой переживал смерть сына по-своему: погрузился в творчество. Но от этого чувство одиночества и собственной ненужности у Софьи только росло.
Последнего, 13-го ребенка жена писателя родила в 44 года. А до этого ей пришлось пережить потерю нескольких детей. Ванечка прожил 6 лет и, заболев скарлатиной, умер.
Софья была тотально одинока, хоть и жила в большой семье
Через 20 лет семейной жизни, в один из августовских дней 1882 года, Софья Андреевна и Лев Николаевич серьезно поссорились. У нее накопилась обида из-за его отстраненности, а он в ответ сказал то, что она запомнила на всю жизнь.
«В первый раз в жизни Левочка убежал от меня и остался ночевать в кабинете. Мы поссорились о пустяках, я напала на него за то, что он не заботится о детях, что не помогает ходить за больным Илюшей и шить им курточки. Но дело не в курточках, дело в охлаждении его ко мне и детям. Он сегодня громко вскрикнул, что самая страстная мысль его о том, чтоб уйти от семьи. Умирать буду я — а не забуду этот искренний его возглас, он как бы отрезал от меня сердце»
Софья попыталась свести счеты с жизнью — лежала в ледяной воде, чтобы заболеть и умереть. Но утром супруги помирились. Эти эмоциональные качели были на протяжении всей семейной жизни.
«Я очень одинока. Дети мои еще деспотичнее и грубо настоятельнее, чем их отец. А отец так умеет неотразимо убеждать в парадоксах и лживых идеях, что я, не имея ни его ума, ни его prestige’a, совершенно бессильна во всех своих требованиях»
«Дописала сегодня в дневниках Левочки до места, где он говорит: „Любви нет, есть плотская потребность сообщения и разумная потребность в подруге жизни“. Да, если б я это его убеждение прочла 29 лет тому назад, я ни за что не вышла бы за него замуж!»
Когда Лев Николаевич погрузился в религию и бесконечные нравоучения, все заботы об издании книг и хозяйстве легли на Софью. Лишь спустя много лет после свадьбы она осознала, что любимый муж слишком часто причинял ей страдания.
«Теперь я вижу, как я его идеализировала. А мне теперь открылись глаза, и я вижу, что моя жизнь убита»
Софья была потрясена тем, что у Льва Николаевича вдруг проснулось чувство вины перед всеми людьми, но не перед ней. Он был готов раздать все свое имущество совершенно незнакомым людям. Имущество, о котором так заботилась его жена. Толстой почему-то думал, что жена должна понимать и разделять его позицию. А вскоре он перестал ей доверять переписывать свои дневники — допускал к ним только дочь. Софью Андреевну это ранило еще больше.
Чувствовала вину перед Толстым до конца своей жизни
Ссоры между супругами вспыхивали все чаще. В ночь с 27 на 28 октября 1910 года после очередного конфликта Толстой тайком ушел из дома навсегда.
Он оставил жене последнее письмо: «Не думай, что я уехал, потому что не люблю тебя. Я люблю тебя и жалею от всей души, но не могу поступить иначе, чем поступаю».
«Я в отчаянии бросилась в пруд. Меня вытащили, увы! Потом я пять дней ничего в рот не брала, а 31 октября в 7 часов утра получила телеграмму: „Лев Ник. в Астапове заболел, 40 жара“. Сын Андрей и дочь Таня — мы поехали экстренным поездом в Астапово из Тулы. До Льва Ник. меня не допустили, держали силой, запирали двери, истерзали мое сердце. 7 ноября в 6 часов утра Лев Ник. скончался. 9 ноября его хоронили в Ясной Поляне»
Софья Андреевна пережила мужа на 9 лет. Она ходила к нему на могилу почти каждый день. Вдова занималась изданием его воспоминаний. В ноябре 1919 года она заболела пневмонией. Уже предчувствуя свой уход, Софья Андреевна сказала сыновьям и дочерям, что виновата перед Львом Николаевичем.
Все 9 лет после смерти Толстого его вдова терпела колоссальное давление со стороны окружения писателя. Ее упрекали в том, что она не понимала мужа и не смогла стать достойной супругой гения.