Последним близким мужчиной Анны Ахматовой стал профессор медицины Владимир Гаршин. Он долгие годы разрывался между своей законной супругой и поэтессой. А потом, овдовев, сделал предложение Ахматовой. Но их союз так и не случился. Расскажем, почему эти отношения внезапно оборвались.
Гаршин заботился о пациентке Ахматовой и влюбился в нее
Ахматова и Гаршин познакомились в Ленинграде примерно в 1936 году в доме их общего друга. К тому времени поэтесса была замужем третий раз, за плечами у нее было два развода — с писателем Николаем Гумилевым и востоковедом, поэтом Владимиром Шилейко. А с 1923 года она жила в гражданском браке с критиком и искусствоведом Николаем Пуниным. У Анны Андреевны была очень насыщенная личная жизнь, но, как говорили ее современники, любить она не умела.
«Аня, честно говоря, никогда не любила. Все какие-то шуточки: разлуки, грусти, тоски, обиды, зловредство, изредка демонизм. Она даже не подозревает, что такое любовь…», — писал он ней позднее Николай Пунин.
Владимир Георгиевич Гаршин в Ленинграде был известным профессором и врачом-патологоанатомом. К моменту знакомства с Ахматовой он уже несколько десятилетий состоял в браке и воспитал с женой двух сыновей. Во Владимира Георгиевича женщины влюблялись сразу же, а мужчины проникались к нему симпатией и глубоким уважением.
Гаршин был истинным интеллигентом, обожал литературу и увлекался поэзией. Когда речь заходила о его удивительной деликатности в общении, про него говорили, что он «редкий музейный экспонат».
Романтические отношения между Ахматовой и Гаршиным завязались зимой 1937 года, когда она проходила обследование щитовидной железы в больнице, где он и работал. Он часто навещал ее в палате, приносил горячие и сытные бульоны. Ему было 50 лет, поэтессе — 48. И хотя оба были несвободны, это не остановило от их от нахлынувших чувств. Тогда Ахматова выглядела очень счастливой и по-особенному ощущала весну.
«Когда однажды они вдвоем с Вл. Георг.Гаршиным пришли к нам под дождем, оба насквозь промокшие, но веселые и ребячески шаловливые, и Анна Андреевна переоделась в мою юбку и кофточку цвета палевой розы и сразу стала вдруг молодой и похорошевшей, а Вл. Георг. смотрел на нее добрым и смеющимся, почти счастливым взглядом, — я поняла, как, и почему, и с кем она чувствует, слышит и видит весну», — писала в дневнике Лидия Андриевская.
Ахматова была уверена в верности Гаршина, а его терзала совесть
Спустя время жена Гаршина узнала о его связи с Ахматовой. Татьяна Владимировна самым тяжелым образом переживала эту ситуацию. Владимир Георгиевич тоже мучился от того, что заставляет страдать супругу, но поэтессе об этом не говорил. Он делал все, чтобы она была уверена в его бесконечной любви к ней. И Ахматова верила, ведь он стал ее спасителем в трудный период.
Весной 1938-го арестовали Льва Гумилева, сына поэтессы от Николая Гумилева. Это подкосило Анну Андреевну, но Гаршин стал ее опорой. Правда, к тому моменту прежнего блеска в его глазах, как прошлой весной, уже не было. А Ахматова все чаще раздражалась на него, о чем он писал в своем дневнике.
В начале осени того же года она порвала со своим гражданским мужем Николаем Пуниным, но при этом осталась жить в его квартире в Фонтанном Доме. Владимир Георгиевич часто приходил к ней. Он помогал ей переписывать стихи, обеспечивал хорошим питанием из столовой и спасал ее от одиночества.
«Я эти два года ее на руках несу», — сказал однажды Гаршин Лидии Чуковской, которая дружила с Ахматовой.
Чуковская спросила, что для него самое трудное в отношениях с Анной Андреевной. Его ответ стал для нее неожиданным.
«Я сам. Я понимаю, что теперь, сейчас обязан быть с нею, совсем с нею, только с нею. Но, честное слово, без всяких фраз, прийти к ней я могу только через преступление. Верьте мне, это не слова.»
Гаршин остался в голодном Ленинграде, а Ахматова уехала
Шло время, но все оставалось на тех же местах. Гаршин не уходил от жены, сохраняя отношения с Ахматовой. Их разлучила война: в сентябре 1941-го Анна Андреевна была эвакуирована в Ташкент. Владимир Георгиевич остался в блокадном Ленинграде, обреченном на смерть.
Теперь Гаршин был главным патологоанатомом города. В немыслимых условиях он занимался научной работой, проводил вскрытия и чем только мог помогал людям. Его сыновья ушли на фронт. У самого профессора развилась тяжелая форма дистрофии и гипертония. Но даже в таком состоянии он делал все возможное, чтобы помочь с питанием голодающим ленинградцам.
Анна Ахматова тем временем каждый день ждала от своего Друга хоть каких-то вестей. В Ташкенте она поселилась в крошечной холодной комнате. Она подружилась с Фаиной Раневской, которая заботилась о ней, принося картошку и помогая растопить печку.
Лидия Чуковская к тому моменту тоже была в Ташкенте, но ее дом был далеко от поэтессы. В одном из писем Гаршину она успокоила его, сообщив, что по возможности навещает Анну.
В сентябре 1942-го Ахматова заболела, за ней ухаживала Раневская. К тому моменту поэтесса была уверена, что Владимир Георгиевич уже умер в блокадном Ленинграде. Вдруг в ноябре она получила от него телеграмму с плохими новостями. Жена Гаршина умерла от голода прямо на улице — Ахматова была потрясена случившимся. Через полгода, весной 1943-го, профессор позвал ее замуж.
«Почти каждую ночь вижу Вас во сне. Милая, бесценная Анна Андреевна, выходите за меня замуж, доверьтесь мне, я сделаю все, чтобы Вы были счастливы! И очень прошу, смею надеяться, что Вы согласитесь принять мою фамилию», — писал ей Владимир Гаршин.
53-летняя поэтесса приняла его предложение и стала называть Владимира Георгиевича своим мужем. С тех пор они переписывались немного чаще. Однако профессор не спешил перевозить ее из Ташкента в Питер. Он для себя уже все решил — на Ахматовой не женится.
Ахматова не простила Гаршина и объявила его сумасшедшим
Анна Андреевна устала ждать вызова от Гаршина и вернулась из эвакуации в Москву в мае 1944-го. Она несколько раз общалась с профессором по телефону, а 31 мая отправилась в Ленинград. Ахматова даже не предполагала, какой удар ее ждет.
Она рассчитывала, что будет жить с Владимиром Георгиевичем в новой квартире, которую ему должны были предоставить. А он к тому моменту договорился о том, чтобы супруги Рыбаковы приняли Ахматову у себя. Ему предстоял тяжелый разговор с Анной Андреевной.
Они встретились у поезда на Московском вокзале и отошли подальше от людей. Их беседа продлилась несколько минут, после чего Ахматова подошла к своим друзьям и сказала, что едет не к Гаршину, а к Рыбниковым. Через несколько часов туда же приехал профессор — привез поэтессе кое-какие вещи.
Владимир Георгиевич приезжал к Анне каждый день и привозил горячий обед. А через две недели после ее приезда в Ленинград они поставили точку в своих отношениях. Ахматова была уязвлена, унижена, оскорблена. Она заявила, что профессор оставил ее в глупом положении, не считаясь с ее известностью. «А я не подумал об этом», — тихо и безэмоционально ответил он.
В душе у Ахматовой разразилась настоящая буря, которую она и не пыталась скрыть. Такое отношение к своей персоне поэтесса Гаршину никогда не простила. С того дня она верила всем слухам, которые распространялись про профессора, и передавала их дальше по цепочке.
А вскоре она на полном серьезе заявила, что Владимир Георгиевич потерял рассудок. С ее слов, умершая жена являлась ему во сне и запретила жениться на Ахматовой. Но Гаршин находился в здравом рассудке — читал лекции, работал, общался со множеством людей. На самом деле причина была в другой женщине.
Гаршин разочаровался в Ахматовой в годы блокады
До Ахматовой дошли слухи, что Гаршин предпочел ей некую молодую медсестру. Но в действительности это была доктор наук Капитолина Григорьевна Волкова, сверстница поэтессы. Владимир Георгиевич работал с ней долгие годы, но потом из-за профессионального спора они не общались около десяти лет.
Потеряв жену во время блокады, Гаршин вновь стал общаться с Волковой — так они и сблизились. Глядя на Капитолину Григорьевну и общаясь в переписке с Ахматовой, он сделал свой выбор. Поэтесса вдруг стала для него не той женщиной, с которой он готов провести остаток жизни.
«Говорил Владимир Георгиевич также, что Анна Андреевна „умна как черт“, но с неудовольствием отмечал, что письма от нее его не удовлетворяют: „Как будто она пишет не мне, а для потомства, которое впоследствии будет читать ее письма“, — отмечает в своей книге К.Волкова.
Безусловно, блокадные годы повлияли на мировоззрение Гаршина. Он считал, что трагедия наложила на ленинградцев особую печать, от которой остался рубец. Но именно он „выпрямил нас“, говорил профессор. А Ахматова даже не скрывала, какое „чудовищное впечатление“ произвел на нее Ленинград в 1994-м и его выжившие граждане.
„Во всех людях моральное разрушение, падение. Все ненормальные. Все здесь ужасно, ужасно“, — цитировала поэтессу в своем дневнике Л. В. Яковлева-Шапорина.
После последнего разговора, во время которого Ахматова кричала на Гаршина, они больше не виделись. Анна Андреевна вычеркнула его имя из своей жизни и даже слышать о нем не желала. Но Владимир Георгиевич всегда интересовался через общих знакомых, как у нее дела, есть ли трудности. С Капитолиной Григорьевной он поженился лишь через год после возвращения Ахматовой в Ленинград.
В 1956-м Гаршин скончался в возрасте 69 лет. Анне Андреевне сообщили об этом и назвали дату и место похорон. Она в самой резкой форме отказалась проститься с ним. Поэтесса пережила его на 10 лет и ушла в марте 1966 года.