Дневники поэтессы и журналистки Ольги Берггольц стали сокровищем для исследователей. Она с 14 лет и до самой смерти регулярно вела записи и берегла тетради с ними. Больше 30 лет ее дневники запрещали публиковать и хранили закрытыми в архиве. Рассказываем, что же такого было в ее записях.
Рисковала всем, но вела записи
«Никто не забыт, ничто не забыто», — строки, которые сочинила Ольга Берггольц. Она всегда переживала за судьбы других и старалась помочь. Именно Ольга на протяжении всей блокады Ленинграда своими стихами поддерживала дух советских людей.
«А это ведь и в самом деле грандиозно: ленинградцы, масса ленинградцев лежит в темных, промозглых углах, их кровати трясутся, они лежат в темноте ослабшие, вялые, (господи, как я по себе знаю это, когда лежала без воли, без желания, в прострации) и единственная связь с миром — радио, и вот доходит в этот черный, отрезанный от мира угол — стих, мой стих, и людям на мгновение в этих углах становится легче, голодным, отчаявшимся людям».
А сочиняла она с шести лет, и ее сразу начали публиковать. Писала Ольга не только для аудитории, но и для себя. С 13 лет она начала вести дневник, в котором оставляла записи до самой смерти. В них она говорила о своих переживаниях, высказывала отношение к политическим и культурным событиям. Как раз второе и подвергало Ольгу большой опасности. Правительство Советского Союза не терпело критики в свою сторону, даже в личных записях.
Но однажды дневники Ольги все-таки попали в руки сотрудников НКВД.
Прибивала дневники гвоздями
У Ольги Берггольц был бурный роман с литературным критиком Леопольдом Авербахом. В 1937 году его арестовали за участие в антисоветской организации. Из-за тесной связи в тюрьму попала и Ольга.
«Я вся в ничтожестве своем, как в парше. Перечитываю старые дневники, письма — о, как хочется мне многое, почти все уничтожить! Я живу как перед отъездом, когда не осталось больше времени. Если отъезд совершится — в новую жизнь, в новую совсем, то буду я в партии или нет, буду писать или нет, сегодняшние дни все-таки будут оправданы».
Пока она была взаперти, сотрудники НКВД изучали ее дневники. Красным карандашом они выделяли фрагменты о личной жизни и нецензурную брань.
Через шесть месяцев ее отпустили и даже вернули дневники. Этот период был очень депрессивным в жизни поэтессы.
«А крючки, вопросы и подчеркивания в дневниках, которые сделали следователи? На самых высоких, смелых и горьких страницах! Так и видно, как выкапывали «материал» для идиотских и позорных обвинений! И вот эти измученные, загаженные дневники лежат у меня в столе. И что бы я ни писала теперь, так и кажется мне — вот и это, и это будет подчеркнуто тем же красным карандашом, со специальной целью — обвинить, очернить и законопатить, — и я спешу приписать что-нибудь объяснительное — для следова[теля…]»
В 1949 году третий муж Ольги — Юрий Макогоненко, велел жене спрятать важные бумаги, потому что началась конфискация всех архивов. Первым делом поэтесса вспомнила о своих дневниках. Она отвезла их на дачу и прибила гвоздем к внутренней стороне скамейки.
Публикации дневников боялись
После случая в 1949 году при жизни Ольги на ее записи больше никто не покушался. Но когда поэтесса умерла, с дневниками начало твориться что-то странное. Сначала комиссия забрала половину тетрадей Ольги, а вторую почему-то так и оставила у нее дома. Затем ее сестра — единственная наследница, отсудила записи, но позже жаловалась, что дневники были сильно испорчены, а в некоторых местах даже вырваны страницы.
За свою жизнь Ольга исписала 72 тетради. Позже они все попали в архив и на каждом из этапов перемещения сотрудники повторяли:
«Дневники содержат криминальные вещи. С целью сохранения доброго имени поэтессы и для безопасности государства дневники срочно надо закрыть».
В 1991 году архивы стали открывать, но дневники все еще были недоступны. На этот раз их публикацию ограничили родственники Берггольц. Больше тридцати лет со дня смерти Ольги ее записи находились под замком.
Только в наше время тексты Ольги полностью опубликовали. «Ольга. Запретный дневник», «Между молотом и наковальней. Союз советских писателей СССР. Документы и комментарии», «Блокадный дневник» — все это книги, которые содержат записи Берггольц. На основе последней сняли одноименный фильм, который взял главный приз на Международном московском кинофестивале.
Ольга Берггольц вела свои дневники на протяжении пятидесяти лет. Она будто знала, что в будущем ее записи станут легендарными, поэтому до последнего берегла их. Ольга создала настоящую исповедь своего поколения.
«Если мгновение отрады доставила я им — пусть мимолетной, пусть иллюзорной, — ведь это неважно, — значит, существование мое оправдано»