— Куда ты лезешь, шут гороховый! Полчаса еще стоять, как минимум. Кто тебя пустит в пробке-то? Все стоят, и ты постой. Думаешь, БМВ купил, так все можно?
А мне и в старенькой «мазде» хорошо. Печка греет, музыка играет. Чего еще надо?Зато Иришку свою в Италию свозил, на развалины местные поглазеть. Она, правда, долго меня не уговаривала: несколько жарких ночей, ее «фирменный» взгляд и все — я поплыл…
А в Италии здорово было. Иринка на пляже как разделась, так у меня и челюсть отвисла. Почему я раньше не замечал ее красоту? Точеная фигурка, стройные ножки…
Ну, мужики их итальянские пялились, естественно, хоть паранджу на любимую надевай. Но льстило, врать не буду.
Зато ночью все было мое. Ирунчик бельишко красивое надевала, ножку на ножку закидывала и туфелькой так покачивала. А в разрезе шелкового халатика — кружева. Тут у любого голова закружится!
Эх, всегда бы так было – красивое белье, «ночные бдения» и ощущение того, что сходишь с ума. В хорошем смысле этого слова. Так нет же. Как вернулись домой, она снова, словно в панцирь, в свою пижаму с зайками влезла. И никаких тебе горячих ночей.
Любимая присказка: «Устала». А чего ей уставать? Второй год уже как не работает, диплом учителя в шкафу пылится.
Нет, я не в претензии, и так ее прокормлю. И шубку куплю, и сапожки. Но как же личностный рост, развитие? Одних красивых ножек маловато как-то.
Она не глупая, совсем нет. Но со своей женщиной хочется разговаривать обо всем. Вот я ей о работе своей рассказываю. О том, что у нас релиз был, а потом мы в продакшн вышли. А у нее глаза пустые. Скучно ей. Ну ты притворись хоть, что тебе интересно. Я же поверю! Ты же спутница моя, значит, соратница, как у Ленина Крупская. Друг. Надега. В радости и горести.
Что-то мы долго стоим. ДТП что ли, впереди? Ладно, хоть кофейку попью. Хорошо, что утром догадался сварить. Как чувствовал, что в пробку попаду.
Солнце-то мое еще сладко спало. Она всегда спит, когда я на работу собираюсь. Ну, встань ты со мной, приготовь эту несчастную яичницу. И кофе налей. Потом же доспишь, куда тебе торопиться? А мне приятно будет от твоей заботы. Не понимает. Или не хочет понимать.
А еще мне хочется, чтобы, когда я приезжаю вечером, моя любимая женщина подала мне ужин и сидела рядом, пока я буду уплетать пожаренные ею котлеты.
Только вот котлеты у нас бывают нечасто, в основном, пельмени. А мама ее прекрасно готовит, еще и пироги печет. Но Иришке не нравится стоять у плиты, говорит, что это убивает минуты и часы ее жизни. Поэтому, по выходным, мы ходим к ее маме обедать, а вечерами иногда посещаем кафе, или заказываем пиццу.
А мне борща желательно! Ручками ее нежными приготовленного. Для меня! И еще хочу, чтобы она не тыкала при этом в смартфон, и не отвлекалась на многочисленные звонки подружек, для разговора с которыми почему-то обязательно надо идти в соседнюю комнату.
А может, есть кто? Нет, Иринке я доверяю. Ни разу не дала повода в себе усомниться. Я, правда, на всякий случай, проверил по своим каналам эти ее девичники с подругами. Чисто! Вот и отпускаю с легким сердцем.
Но вот она истерит, когда я с друзьями в сауну собираюсь, мол, там девки будут. Какие девки? Не в девяностые живем. Мне королеву красоты поставь — не соблазнюсь. Во-первых, лучше моей Ирочки все равно нет, хотя эта ее пижама с зайчиками… Во-вторых, люблю ее!
Все равно не доверяет. Айфон мой стащит и журнал вызовов смотрит. И если женское имя попадается, то полный отчет давай. «По работе, —говорю – даме шестьдесят два года уже». Все равно не верит. А мне обидно. Вот так доведет, и правда, налево схожу. Хотелось бы побольше доверия.
Кажется, едем. И «мазда» моя завелась с пол-оборота…
Вот за руль я свою точно не пущу. Как бы ни просила. Она даже когда рядом сидит, все нервы измочалит. Охает, дергается, верещит. Еще и указания дает. Ну и … выбесит. А потом плачет. Эмоциональная она у меня, чувствительная, даже когда мелодраму сериальную смотрит, слезки капают. А мне нравится, что она такая нежная, но пусть бы со мной такой была почаще. Вот я взрослый бородатый мужик, а нежности хочется. Чтобы как в детстве – по головке и с приговорками, что все будет хорошо.
Чего это я разнюнился, как баба? Хорошая у меня Ирка. Любящая. А что хочется мне от нее побольше заботы, понимания и романтики, так то дело наживное. Вон, недавно болел, так она всполошилась – целый ворох таблеток притащила. И сидела около меня, и бульоном поила с ложечки. А раньше как-то не старалась особо. Не маленький, мол.
Ну вот, легка на помине. Звонит.
Да, милая. Да в пробке я стоял. Еду уже.
Что? Какой ребеночек!? Ты серьезно? Подожди, припаркуюсь, руки что-то трясутся. А теперь давай четко и по слогам…