В народных комедиях Гайдая сцены с едой имеют словно сакральное значение. Они поставлены так же тщательно, как и любые другие эпизоды. И неизменно вызывают у зрителей аппетит и нередко — ностальгию. Казалось бы, зрители помнят эти сцены наизусть. Но есть несколько связанных с ними фактов, которые знают далеко не все. Давайте вместе по-новому взглянем на эти эпизоды.
Самая вкусная сцена в «Иван Васильевич меняет профессию». Какое послание скрыто в этих кадрах
«Царь трапезничать желает!» — восклицает герой Крамарова, после чего начинается настоящий пир. Все зрители знают эту сцену — и наверняка наизусть. Но, возможно, каждый раз упускают из виду одну важную деталь.
На столе перед Иваном Грозным одно за другим появляются аппетитные блюда. Тут и осетрина, и поросенок, и почки заячьи верченые, и щучьи головы с чесноком, и икра черная, красная, заморская — баклажанная. Но в сцене с банкетом есть один момент, который смутил многих зрителей. Как думаете, что это?
Ну, какой нарезанный лимон в 16 веке, во времена Ивана Грозного? Это первое, что приходит на ум некоторым зрителям.
Но здесь нет ошибки. Лимон впервые завезли на Русь еще в 15 веке, за сто лет до разворачивающихся в фильме событий. И это зафиксировано в Домострое — сочный фрукт тогда был на столе даже у дворян, что уж говорить о царских пиршествах. Тогда что же не так со сценой банкета?
Посмотрите внимательно на этот кадр: вот икра «заморская баклажанная».
И тут многие зрители уверены, что Леонид Гайдай допустил в фильме фактический ляп. Но это не совсем так.
Да, в Россию баклажаны впервые завезли в 17-м веке — через сто лет после событий, о которых речь в комедии. А икра из этого овоща явно появилась еще позднее.
Неужели дотошный Гайдай пропустил такую серьезную ошибку? Конечно, нет! Режиссер намеренно показал в кадре то, чего во времена Грозного на Руси не было. Но зачем он так сделал? Ответ удивит многих.
Гайдай показал всего одну ложку «заморской баклажанной» на фоне полной чаши красной икры. Так он тонко высмеял дефицит красной и изобилие овощной икры в то время.
«Как раз в 60-е с легкой руки Хрущева открывались огромные заводы по производству баклажанной и кабачковой икры. Это не могло не вызывать у населения шуток, что если уж черной икры нет, то давайте есть баклажанную. Ее было много. И сценаристы фильма пошутили: в XVI веке она, наверное, была редкой», — пояснил «Комсомольской правде» историк кулинарии Павел Сюткин.
К теме дефицита в этой сцене есть еще одна малозаметная отсылка. Догадываетесь, какая?
Помните, как ведет себя Жорж Милославский, увидев угощения на столе? Первым делом он тянется к «запретной» черной икре и говорит: «Это сон какой-то!» Его фраза и есть еще одна отсылка к продовольственному дефициту. Такие деликатесы советские граждане могли видеть разве что во сне, а не у себя на столе.
«За чей счет банкет? Кто оплачивать будет?», — останавливает его Бунша, переодетый в царя. «Во всяком случае, не мы!», — пожимает плечами Милославский. А на самом деле этот банкет в буквальном смысле оплатил Леонид Гайдай. Но почему?
В бюджете комедии с элементами фантастики, историческими декорациями и костюмами не хватило денег на сцену с застольем? В это верится с трудом. Тогда как получилось, что сцену эпизод снимали за счет режиссера?
Уже в процессе съемок Гайдай твердо решил: все блюда на царском столе должны быть настоящими, муляж не подойдет. Но дополнительных средств на это ему не выделили. И тогда режиссер без колебаний заплатил из своего кошелька. Но в какую сумму обошелся этот пир?
Судите сами: настоящие осетр и поросенок, черная и красная икра (в большом количестве) и другие деликатесы. Все это обошлось Гайдаю в 200 рублей. Кстати, средняя зарплата в СССР в 1972-м, когда снимали фильм, составляла около 120 рублей. Та же Нина Маслова, сыгравшая царицу Марфу Васильевну, за эту роль получила всего 101 рубль. А перед режиссером встала новая дилемма.
Снимать сцену с пиром нужно было как можно скорее. Под множеством осветительных приборов блюда могли быстро испортиться и потерять свой аппетитный вид. К тому же, для съемочной группы соблазн полакомиться был слишком велик. Как же сохранить все блюда в целости, когда съемочная смена заканчивается? Гайдай нашел неожиданное решение.
Как рассказывал Юрий Яковлев, режиссер распорядился полить керосином угощения, в особенности черную и красную икру. Но в кадре Нина Маслова явно ест порцию без этой «приправы». По ее воспоминаниям, сцену с банкетом снимали накануне Нового года, но не успели закончить. Весь реквизит оставили на столах. И это была большая ошибка.
Вернувшись в павильон утром 2 января, съемочная группа увидела, что от вкусных блюд почти ничего не осталось. Поэтому в кадр попали всего несколько угощений. Возможно, этим и объясняется отсутствие в фильме тех самых щучьих голов и заячьих почек.
Перед Ниной в «Кавказской пленнице» такое изобилие! Почему актриса буквально заставила себя есть
Еще одна вкусная сцена — из комедии Гайдая «Кавказская пленница». Балбес входит в комнату к Нине, на голове у него поднос с фруктами и сладостями для девушки.
И вот героиня Натальи Варлей, пораздумав минуту, начинает есть подношения. Помните, с каким аппетитом она откусывает румяную круглую лепешку, потом ест виноград, сливы и персики? Все так натурально, по-настоящему — комар носа не подточит. А что тут не так, подумаете вы?
Гайдай и в этой картине не изменил своему принципу — еда в кадре должна быть настоящей. Но съемки этого эпизода пришлись на первые числа апреля. А в те годы в столице СССР в середине весны негде взять такое фруктовое изобилие. Пришлось пойти на хитрости, о которых зрители даже не догадываются, хотя смотрели этот фильм много раз.
Некоторые фрукты на подносе — качественные муляжи, изготовленные из воска. А сливы и персики пришлось взять из консервов и компота.
«В восковом винограде была всего одна небольшая гроздь настоящего. От него я и отщипывала по ягоде», — вспоминала Варлей.
Она настолько достоверно сыграла большой аппетит, что никто из зрителей даже не догадался, как режиссер добивался этого эффекта.
Та самая круглая лепешка, которую Нина уплетает за обе щеки, — армянская гата. Ее купили за несколько дней до съемок в магазине «Армения». Но она зачерствела так сильно, что ее пришлось чуть ли не грызть.
«По замыслу режиссера я должна была там непрестанно что-то жевать… Да не через силу, а давая понять, какая мне досталась вкуснота. И вот я давилась этими консервированными фруктами и засохшей лепешкой… Но сыграла аппетит. Леонид Иович всегда добивался того, чего хотел…», — рассказывала Варлей.
Сосиски и пирожное с горчицей. На какой продукт не могла смотреть Наталья Селезнева после съемок у Гайдая
Эту сцену из «Операции „Ы“» вы тоже видели множество раз. В центре кадра — тарелка с двумя сосисками.
В советское время в нашей стране этот продукт обожали. И с таким же аппетитом его едят Шурик и Лидочка. Для зрителей странным и смешным одновременно было то, как персонажи увлечены подготовкой к экзамену и даже не замечают, что незнакомы друг с другом. Но действительно странной стала реакция Натальи Селезневой на сосиски.
Вряд ли в то время советские граждане поняли бы актрису. После съемок фильма она не могла смотреть на «мясные палочки» несколько лет. Что же заставило отказаться ее от любимого продукта, который ели на завтрак, обед и ужин?
Оказалось, что из-за съемок этого короткого эпизода ей пришлось съесть несколько десятков сосисок с ядреной горчицей. Делали дубль за дублем — режиссер все время был недоволен результатом.
«Когда Гайдая удовлетворило то, что произошло на экране, и то, что запечатлела пленка, у несчастной Селезнёвой сосиски из ушей лезли», — рассказывал кинокритик Давид Шнейдеров.
Добавьте к сосискам вкус песочного пирожного с кремом, которое тоже приправлено острой горчицей.
Вспоминая съемки в народной комедии Гайдая, Селезнева признавалась, что потом примерно пару лет не могла даже смотреть в сторону сосисок. Но, пересматривая эту яркую сцену раз за разом, у зрителей складывается впечатление, что актриса действительно была очень голодна — с таким аппетитом она ест.